Марк Арно - Чемодан из Гонконга [ Межавт. сборник]

— Он вообще никого не ждал. Он немного простыл, иначе работал бы, как обычно, в своем офисе.

— Значит, он лишь вчера утром согласился принять Вайса?

— Этого я не знаю. После завтрака я его больше не видел. Когда мы с Уолтером пришли, Джонатана уже не было.

— Уолтер Редфорд живет здесь?

— Нет, нет, — раздраженно перебил Эймс. — У Уолтера собственная квартира. Я полагаю, он хотел поговорить с Джонатаном. Поскольку Джонатан ушел, Уолтер зашел ко мне и предложил вместе взять такси до Грейт Централ. Он знает мою привычку проводить ланч в своем клубе, если я в это время не занят в спектакле.

Теперь я понял, где его уже видел.

— Я вас знаю по театру, верно? На Бродвее. Видел вас однажды в роли губернатора британской колонии. Вы были великолепны.

— Верно. Большое спасибо. — Теперь он сиял. — Приятно, когда тебя узнают, хотя это больше говорит о ваших зорких глазах, чем о моей популярности. На меня не слишком большой спрос. Чаще небольшие роли на телевидении. Артист не должен простаивать.

— Богатые люди редко идут на сцену.

— Для меня это единственное, чем я действительно горжусь, мистер… Как, вы сказали, ваше имя?

Ловушка захлопнулась. Если хочешь остаться анонимом, никогда никого не хвали. Людям всегда хочется знать, кто им льстит.

— Форчун, — представился я. — Дэн Форчун.

— Я, мистер Форчун, горжусь тем, что попытался пробиться сам, без протекции. Большинство мужчин в нашей семье склонны к аристократической лени. Я же вовсе не богат. По генеалогии нашего рода наследниками являются Джонатан и его брат Уолтер. Мы, остальные, конечно, не нищие, но и не так уж богаты. Я живу с Джонатаном в этой квартире двадцать пять лет, но она принадлежит ему.

Я воспользовался его поднявшимся настроением.

— Вы мне можете рассказать еще что-нибудь, мистер Эймс? Например, что вывело полицию на след Вайса?

— Я обнаружил его имя в настольном календаре Джонатана.

— С его стороны легкомысленно было оставлять такую улику.

— Полагаю, он отнюдь не гигант мысли. Кроме того, мне кажется, он ударил ножом в припадке ярости. Знаете, поддался панике.

Это была довольно точная характеристика Вайса и единственная мыслимая ситуация, при которой он мог бы убить человека.

— После завтрака вы Джонатана больше не видели?

— Нет. В половине шестого я вернулся домой. Когда он не вышел к аперитиву, я отправился в его кабинет. И нашел его на полу в луже крови, которая уже подсохла. Должен признаться, мне стало плохо. Я налил себе выпить. Потом вызвал полицию.

— Куда он ходил утром? Когда вернулся?

— Позже мы узнали, что они с Дидрой отправились на ланч. Она утверждает, что вернулись они примерно через час.

— Кто такая Дидра?

— Дидра Фаллон, приятельница Уолтера-младшего. Впрочем, прежде чем уйти, она впустила Вайса в квартиру.

— Когда это было?

— Она сказала, примерно в час пятнадцать. Когда Гертруда, мать Уолтера, звонила около двух часов, никто не открыл.

Я представил в уме временной график. Редфорд в час пятнадцать еще был жив, когда пришел Вайс. Отведем для Сэмми примерно четверть часа — будет половина второго. В два часа никто не открыл дверь. Я уже вовсе не был уверен, хочу ли я вообще найти Вайса. Во всяком случае, если все сказали правду — нет.

— У него были враги? Неприятности в бизнесе? Кто теперь становится наследником?

Нет, Эймс, по-моему, был непричастен. Он мог что-то скрывать — это я еще мог допустить, но соучастником убийства он не был. Пока я размышлял о времени, его взгляд стал твердым.

— Вы работаете на этого Вайса, мистер Форчун?

— Некоторым образом, — признал я.

Теперь его голос был неумолим.

— Понимаю. Вы считаете его невиновным?

— Я хочу найти убедительный мотив.

— Разве двадцать пять тысяч долларов не достаточный мотив для человека такого сорта?

— Вы имеете в виду деньги, которые Уолтер ему задолжал? Почему он должен…

— Я имею в виду двадцать пять тысяч долларов, которые он украл, мистер Форчун.

Значит, вот как это было… Будь я полицией, я бы тоже искал Вайса.

— Деньги были похищены из квартиры? — спросил я.

— Из ящика стола в кабинете, — кивнул Эймс. — Вайс был здесь, чтобы забрать деньги, мистер Форчун. И притом совершив преступление. Оружие осталось, деньги исчезли.

Я ничего не ответил. Что я мог ответить?

— А теперь вы приходите и задаете вопросы, в то время как Вайс еще, видимо, находится на свободе, — продолжал Эймс. — Когда убивают богатого человека, только законченный глупец упустит возможность заподозрить в качестве потенциального преступника того, кому выгодно это убийство. Я всю ночь думал об этом. Такого человека нет. Можете мне поверить, никто не имел достаточных причин убивать Джонатана. Только ваш Вайс.

Я кивнул.

— Могу я осмотреть кабинет?

— Я полагаю… — начал он сердито и запнулся, явно колеблясь. — Ладно, почему бы нет?

Кабинет находился в конце узкого коридора. Высокие книжные стеллажи, мягкая кожаная мебель… Большое пятно говорило о том, что труп лежал наполовину за письменным столом. Все четыре окна были закрыты, а снаружи доступны только птицам. Оставалась только дверь. Помещение, конечно, было тщательно обыскано.

Я снова вышел и остановился в коридоре. Направо он вел в кухню с выходом на обычную черную лестницу, предназначенную для доставки продуктов, выноса мусора и на случай пожара. Изнутри дверь была заперта на замок, к которому, очевидно, никто давно не прикасался.

Вернувшись в гостиную, я поблагодарил Эймса. Он кивнул. Его холеное лицо оставалось ледяным. Я без спроса сунул нос в его дела.

В вестибюле я принялся за швейцара.

— В какое время вчера днем Редфорд вернулся домой?

— Где-то около часа вместе с мисс Фаллон. Но я уже рассказал об этом капитану. Маленький толстяк поднялся наверх примерно через четверть часа. Как я уже говорил, мисс Фаллон сразу после этого спустилась вниз.

Он изучал мою недостающую руку. Очевидно, он принял меня за копа, а из-за руки, вероятно, за крутого копа.

— Когда толстяк снова спустился вниз?

— Я его не видел. Мне нужно было поднести сумку с покупками старой леди Гедсдэн. Два миллиона, а сама носит свои сумки!

— Куда выходит черная лестница?

— В переулок. Дверь заперта изнутри, но об этом вы знаете.

Я-то знал. Но в то время она могла быть и открыта. Я вышел под снег. Он еще шел, но уже не так сильно. Я свернул за угол и задумался, что же в первую очередь можно сделать. Он мог быть прав — Джордж Эймс, он довольно убедительно доказывал, что никто другой не мог убить Редфорда. Он мог быть прав — в том, что его касалось. Но имелась другая сторона медали, о которой Эймс не знал.

Может быть, Сэмми Вайс и убил, и украл двадцать пять тысяч долларов, но вечером он вел себя не как человек с двадцатью пятью тысячами в кармане. Он был по-настоящему испуган, и не в его характере не сунуть мне под нос деньги, если он хотел купить помощь. И вообще, каким образом кто-то задолжал Вайсу двадцать пять тысяч долларов?

На углу я решил, что стоит толком узнать, что же Сэмми недавно так подгоняло. Я направился к метро. Сделал два шага…

Передо мной затормозила машина, и из нее вышли двое — по одному с каждой стороны.

Глава 4

Я не пытался убежать. Это было бессмысленно. Они взяли верх, и я спокойно ждал на снегу. Они осторожно подошли с двух сторон.

Лишь теперь мне бросились в глаза антенна на автомобиле и их походка, говорившая о спокойной уверенности, которую могучая сила закона и права и полномочия власти придавали копам.

— Форчун? — спросил один, подойдя ко мне.

— Бесполезно отрицать.

— Вы Дэниэль Форчун? — без улыбки спросил другой.

— Я Дэниэль Форчун. Кто вы?

— Пойдемте с нами, — сказал первый.

Они повели меня к машине. Я не знал их, наверно, они были из здешнего полицейского участка. А вот мужчина на заднем сиденье был не из местных, его я знал: капитан Гаццо из отдела по расследованию убийств Главного управления полиции.

— Хэлло, Дэн, — сказал Гаццо.

— Привет, капитан, — сказал я.

Я знал Гаццо целую вечность, с тех времен, когда он еще был молодым полицейским и другом моей матери, после того как отец мой скрылся. Но в присутствии других копов он оставался «капитаном». Нью-Йорк — большой город, а Гаццо представлял закон. Вот и сейчас он не предложил мне садиться. Я пригнулся к заднему окну, и снег таял у меня на шее. Казалось, именно этого он и хотел. Допрос — тоже искусство.

— Где Сэмми Вайс, Дэн?

— Не имею понятия. Я видел его вчера вечером, и все.

— Он нанял тебя поработать на него?

— Нет.

— Что он тебе рассказал вчера вечером?